Евреи в Западном Забайкалье: поиск экономических ниш (вторая половина ХIХ — начало ХХ вв.)

"Еврейская" экономика Забайкалья складывалась под влиянием двух основных факторов. Во-первых, еврейскому населению, которое начало экономическое освоение края лишь в середине прошлого века, необходимо было найти свободную нишу, чтобы "вписаться" в его экономическую структуру. Во-вторых, занятия евреев не должны были вступать в противоречие с существующим законодательством, четко регламентирующим, что им разрешено, а что — запрещено. Таким образом, основным родом деятельности еврейского населения стала торговля.

Экономическая политика царизма была направлена на сохранение Забайкальского края в качестве рынка сбыта продукции европейской России, что надолго законсервировало торговую "специализацию" местной экономики. Верхнеудинск — место компактного проживания евреев Забайкалья, еще в XVIII в. приобретя статус торгового города, к середине ХIХ в. занимал уже третье место среди крупнейших городов Восточной Сибири (после Иркутска и Нерчинска)*¹. Евреи, по закону отстраненные от наиболее престижных в глазах общества сфер деятельности – государственного управления и сельского хозяйства, — были обречены на профессии с низким социальным статусом: ремесло и торговлю. Жизнь в качестве "торгового меньшинства", которую они вели практически в каждом принимающем их государстве*², составила стержень экономической деятельности евреев и в Забайкалье. Список евреев, проживавших в Верхнеудинске в 1897 г., дает основания для вывода об их преимущественной занятости в сфере торговли*³. Эти данные дополняются и сохранившимся в Национальном архиве Республики Бурятия черновиком сведений о занятиях евреев Верхнеудинска в 1899 г., которые собрал один из городских чиновников: торговлей зарабатывали от 34,6 до 36,9% городских евреев*⁴. В уезде, среди еврейских крестьян, этот показатель был еще выше — от 46,4 до 51,4% (для сравнения: хлебопашеством занимались лишь 13,1%)*⁵.

Анализ списков прошений и заявлений на выдачу торговых свидетельств в 1876 — 1912 гг. показывает, что, несмотря на относительно невысокую долю евреев в населении Верхнеудинска (9% — в 1876 г., 12,9 — в 1896, 13,2% — в 1901 г.) и ничтожную — немногим более одного процента — в населении Верхнеудинского уезда*⁶, процент евреев-обладателей свидетельств редко опускался ниже 21–22%*⁷. Каждая четвертая лавка или торгово-промышленное заведение в Верхнеудинске принадлежали евреям*⁸. В небольших населенных пунктах, где евреи были зачинателями торговли, этот процент был еще выше. Например, в Мысовой из 20 торговых лавок евреям принадлежало 11*⁹.

В Верхнеудинске, по воспоминаниям М. Танского, еврейская торговля сосредоточивалась главным образом в Малом Гостином ряду. Торговали мануфактурой, галантереей, трикотажем, скобяными товарами*¹⁰. По мере накопления капиталов еврейские предприниматели стали осваивать и Большие Гостиные ряды, традиционно считавшиеся местом солидных торговцев из русских. Уже в 1887 г. купец Иосиф Розенштейн стал акционером Большого Гостиного Двора*¹¹. Его акции унаследовал сын Самуил, который был одним из семи совладельцев вместе с известными русскими купцами А. В. Овсянкиным, П. Т. Труневым, В. И. Мордовским*¹². В общественном ряду евреи составляли 40% арендаторов.

В Баргузинском и Селенгинском округах, где евреи жили достаточно компактно, торговля также была одним из их основных занятий. Ее особенностью здесь был не столько размах (его и не могло быть в силу удаленности этих мест от основных торговых путей), сколько, если можно так выразиться, проникающая сила. Евреи с легкостью снимались с насиженных мест, устремляясь туда, где еще не ступала нога конкурента: в дальние северные села, отстоявшие друг от друга на десятки, а то и сотни километров; в глухие бездорожные районы, в места большого скопления потенциальных потребителей, в частности, на прииски. Еврейских торговцев можно было встретить и в сибирской тайге, и в военных гарнизонах, и на строящейся Кругобайкальской железной дороге.

За тридцать лет (с 70-х гг. прошлого века до начала века нынешнего) еврейские купцы приобрели в торговых делах Верхнеудинска прочные позиции: если в 1877 г. из 78 частных лавок города евреям принадлежало лишь 13, то в 1908 г. в числе арендаторов Малого Гостиного двора было уже больше половины евреев, которые платили 55,2% годовой арендной платы в доход города*¹³. В числе арендаторов торговых мест Большого Гостиного двора евреев было 11 человек, в доход города они платили 2355 рублей 75 копеек, что составляло 69,3% от всей арендной платы "большедворцев"*¹⁴. В этом же году Верхнеудинская городская управа в числе 35 наиболее крупных и солидных фирм, имеющих вес в торговых делах, назвала шестнадцать, принадлежащих евреям. Среди них торговая фирма Евсея Цыгальницкого, ведущего мануфактурную и галантерейную торговлю, товарищество братьев Клейман и Родовского, книжное дело Самуила Нодельмана, аптекарская фирма Литмана Шлаина, торговля крупчаткой Моисея Родовского и Самуила Розенштейна, бакалейная торговля Абрама Соловейчика, товарищество Иохвидова с сыновьями (торговля мануфактурой) и другие*¹⁵.

Региональной особенностью можно считать высокую, в сравнении с Россией в целом, долю евреев, занимавшихся хлебопашеством (7,9%)*¹⁷. В Читканской волости Баргузинского уезда земледелие составляло основное занятие еврейских крестьян, опережая даже торговлю*¹⁸, хотя эти земли из-за сурового климата не давали хороших урожаев. Вопреки расхожему мнению, евреи не чурались земледельческого труда и были искусными землепашцами, что отмечали члены местных крестьянских обществ и волостные старшины в регулярных отчетах*¹⁹. Возможность проявить свои земледельческие таланты появилась именно в Сибири, где наличие свободных земель открыло перед евреями эту сферу деятельности.

Региональная специфик заключалась и, напротив, в относительно низком проценте евреев-ремесленников. Получившие право расселения в Сибири по либеральному законодательству Александра II, ремесленники оседали большей частью в Западной Сибири. По-видимому, слабое развитие здесь этой отрасли экономики давало возможность хорошего заработка, и особой необходимости в движении дальше на восток не было. Прослойка ремесленников значительно увеличилась с началом века, когда в Забайкалье, спасаясь от погромов, буквально хлынули жители черты оседлости. Более 26% приехавших в этот период евреев занимались ремеслом*²⁰. Искусные часовщики, портные, сапожники, парикмахеры, обувщики при дефиците местных мастеров сумели быстро открыть и поставить на ноги свое дело*²¹. А у еврейских шляпников и жестянщиков вообще не было конкурентов*²². Документами зафиксирован любопытный факт: потомственный Почетный гражданин Николай Голдобин обращался к военному губернатору Забайкальской области с просьбой не выселять к месту приписки еврея винокура Гиндина, не имеющего здесь права на жительство. Дело в том, что Николаевский винокуренный завод, арендуемый Голдобиным, сильно пострадал от пожара, уничтожившего спиртовой подвал и другие постройки, а "многолетняя опытность" старого винокура "могла бы воротить кое-что нужное для поддержания дела завода". Ходатайство это было доложено Приамурскому генерал-губернатору, который "изволил разрешить оставить Гиндина еще на год"*²³.

Сибирь с ее суровыми условиями внесла существенные коррективы в традиционные занятия еврейского населения. Охота на пушного зверя, ловля рыбы, разведение лошадей стали привычными занятиями для поселившихся здесь евреев. Формировавшаяся в течение веков быстрая адаптация к любым непривычным условиям давала возможность не только выжить, но и обеспечить своим семьям достаточно высокий уровень благосостояния.

Особое место в структуре "еврейской" экономики Западного Забайкалья занимала золотодобыча. Начало ей положило постановление министра финансов 1872 г., которое позволило евреям заниматься частными разработками золотых россыпей. Ссыльные; мещане, приписанные к обществу Баргузина; окрестные крестьяне, имея лицензию и без нее, устремились в баргузинскую тайгу на поиски желтого металла. Систематически проводившиеся кампании по проверке законности их проживания в округе и выселению всех, обосновавшихся там без надлежащих документов, ни к чему не приводили: евреи вновь и вновь устремлялись на поиски золота. Старательством регулярно промышляли свыше 20% евреев Читканской волости Баргузинского уезда. При этом следует иметь в виду, что это только те, кто официально получал от волостного правления отпускные свидетельства. В действительности их было намного больше.
Еврейские предприниматели появились в тайге гораздо позже. Пик их деятельности приходится на 90-е гг. ХIХ века — начало ХХ в., когда золотодобыча уже пошла на спад и стала приносить больше убытков, чем доходов. Крупные компании русских золотопромышленников Рязановых, Соловьевых, Щеголевых давно уже ликвидировали свои дела*²⁴. Будущий еврейский золотопромышленник Абрам Новомейский, прошедший путь от мелкого арендатора золотоносного участка до собственника Федоровского, Троицкого, Петропавловского, Варваринского, Воскресенского и других приисков, приобрел свои делянки у известных в Сибири золотоискателей Сибирякова, Базанова и Базилевского, покинувших край и выехавших в столицу*²⁵.

На наш взгляд, процесс перехода золотодобычи в конце 80-х — начале 90-х годов из рук крупных русских компаний к местным еврейским дельцам средней руки был обусловлен объективными обстоятельствами. Во-первых, это техническая отсталость золотодобычи в Сибири. В условиях транспортной оторванности от предприятий европейской России, выпускавших оборудование для золотых промыслов, и отсутствия местных металлургических заводов, которые сами бы обеспечили выполнение таких заказов, вряд ли можно было нарастить золотодобычу. Следовательно, она более не сулила перспектив для вложения крупного капитала. Во-вторых, до 80-х гг. евреи Западного Забайкалья в массе своей еще не располагали достаточными накоплениями для самостоятельных разработок золотых россыпей. В 70-е гг., когда казенная золотодобыча уступила место предпринимательской, еврейский капитал еще проходил стадию первоначального накопления.

Любопытно, что век еврейского золотодобывающего предпринимательства не закончился с сенатским разъяснением 1893 г., которое оставило евреям право заниматься золотопромышленностью только в местах приписки. Мнение исследователей о полном переключении евреев с этого времени с золотодобычи на торговлю с приисками (26) опровергается многочисленными заявками в адрес иркутского Горного управления на разведку и разработку золотосодержащих россыпей от еврейских купцов Верхнеудинска и Иркутска*²⁷. Похоже, документ Сената их нисколько не испугал.

Особенностью "еврейской" золотодобычи можно считать отсутствие крупных, технически оснащенных компаний. Еврейские золотопромышленники не были заинтересованы в их создании, поскольку в соответствии с законодательством по истечении максимум шестимесячного срока они могли быть выселены в места их постоянной приписки. Ограниченный срок золотодобычи надо было использовать для получения максимальной прибыли и обеспечения личных интересов. К тому же в большинстве своем они и не имели таких средств. Пожалуй, только баргузинские евреи, которые были застрахованы от выселения, смотрели на золотодобычу как на долговременное занятие. По крайней мере, первое десятилетие нынешнего века отмечено "бумом" прошений от них на право золотодобычи: из 16 приисков Витимканского участка евреям принадлежало 13, из 16 приисков Ауниковского участка — девять, а из 14 приисков Ципиканского участка — тоже девять*²⁸. Прииски были в основном мелкими, на них работало по полтора-два десятка человек. Исключение составляли лишь прииски Якова Фризера (на двух из них — Фризеровском и Рифовском — золота добывалось почти столько же, сколько на всем Витимканском участке)*²⁹, и прииски Абрама Новомейского, который сделал серьезную попытку механизации процесса золотодобычи, выписав из Лондона и спустив на Ципикане первую в Восточной Сибири драгу для экскавации золотоносного грунта*³⁰.

За исключением горного дела, вложение денежных средств в развитие промышленности Восточной Сибири значительно запаздывало в силу ее экономической специализации и нежелании местных предпринимателей отказы–ваться от "быстрых" денег, которые давала торговля. Еврейское купечество не торопилось вкладывать деньги в производство и еще по одной немаловажной причине: в любой момент мог родиться документ, доказывавший незаконность проживания в данной местности. Вот один характерный пример: Аарон Самсонович в ответ на свое прошение о разрешении на постройку кожевенного завода получил резолюцию военного губернатора Забайкальской области о неимении к тому препятствий, "если Самсонович не будет заявлять претензии на обязательство закрыть в недельный срок завод, буде на дальнейшее проживание его в Верхнеудинске не последует разрешение Г. Министра Внутренних Дел"*³¹.

Чтобы свести риск к минимуму, еврейские предприниматели начинали с маленьких полукустарных предприятий-мастерских с одним-двумя рабочими и быстрым оборотом денег, рассчитанных на быстрое свертывание производства в случае выселения из города. Нам, к сожалению, не удалось установить первое предприятие, основанное евреями в Западном Забайкалье. В архивных документах есть упоминание о мыловаренном заводе в Верхнеудинском уезде, который Аарон Самсонович собирался открыть еще в 1878 г.*³², но в дальнейшем сведений о нем не встречается. Известно лишь, что первыми отраслями промышленности, в которые еврейские купцы вложили свой капитал, были мыловарение и кожевенное производство.

Будучи заинтересованными в экономическом развитии края с помощью накопленных евреями денег, власти на местах иной раз не торопились с выселением евреев даже в случае незаконного их там проживания. "Сретенский прецедент", когда Канцелярией Его Императорского Величества евреям было предоставлено право проживания в закрытом для их приписки Сретенске, поскольку "полное воспрещение евреям жительства в Сретенске не соответствовало бы интересам начинающего экономического развития края"*³³, давало местным властям формальное право решать этот вопрос самостоятельно, не опасаясь последствий. В частности, иркутский генерал-губернатор взял на себя ответственность оставить "при условии безукоризненного поведения всех тех евреев, которые приобрели в месте проживания домообзаводство и многогодний промысел"*³⁴.

Тенденция умелого нащупывания евреями незанятой ниши с последующим безраздельным господством в ней в полной мере проявилась и в промышленности. В короткое время они завоевали и удержали главенствующие позиции в лесопильном, мукомольном, кожевенном и скорняжном производстве, типографском и аптекарском деле. Последнее десятилетие перед революцией 1917 г. — время расцвета еврейской промышленности в Верхнеудинске. В 1915 г. 83,4% промышленной продукции, производившейся в городе, приходилось на предприятия, владельцами которых были евреи*³⁵. Весьма впечатляющий рост: в 1904 г. эта доля составляла лишь 0,07% процента*³⁶. Продукция, как правило, отличалась высоким качеством и была неоднократно отмечена наградами на выставках и ярмарках. В частности, мука мукомольного завода Нафтолия Капельмана была удостоена серебряной медали на первой Западно-Сибирской сельскохозяйственной, лесной и торгово-промышленной выставке в Омске в 1911 г.*³⁷, а продукция кондитерской фабрики Пейсаха Родовского получила высшую награду Grand Prix и большую золотую медаль на выставке в Брюсселе и малую серебряную медаль на первой Западно-Сибирской выставке*³⁸.

Процесс объединения капиталов, характерный для экономики Забайкалья на рубеже веков, открыл для еврейских предпринимателей новые перспективы. Из 20 торговых домов, которые вели дела в Верхнеудинске, 12 принадлежали евреям либо были созданы с их участием. Товарищества "Р. Цыгальницкая с сыновьями" и "Л. Герштейн и Ко" были в числе наиболее крупных предприятий Забайкалья. Торговым домам с объединенным капиталом становилось тесно в рамках региона, торговые операции все чаще проводятся за его пределами. Самуил Розенштейн, владелец паровой механической мельницы, лесопильного завода и сундучной фабрики, имел контакты с торговым домом "Южно-Алтайская мукомольная мельница" и был ее представителем в Забайкалье. Нафтолий Капельман представлял интересы Николаевско-Журовского порохового завода М. И. Попова при операциях по продаже пороха, участвовал в прибылях Черемховских каменноугольных копей и был представителем по продаже и страхованию выигрышных билетов Санкт-Петербургского торгового банка*³⁹. Агентом Санкт-Петербургской торговой компании "Надежда" в Верхнеудинске был купец Яков Файнберг*⁴⁰. Верхнеудинская городская управа, составлявшая в 1916 г. для торговой палаты Сан-Франциско список наиболее солидных местных фирм, внесла в него 14 предприятий, половина из которых принадлежала евреям: торговый дом Клейман и Родовский, торговый дом Л. Герштейн и Ко, мыловаренный завод Ицковича, торговый дом Е. Иохвидова и др.

Начав с мелочной торговли, к 1917 г. евреи завоевали ведущие позиции в коммерческих делах региона. За 30–35 лет активной экономической жизни потомки ссыльных и отставных солдат внесли значительный вклад в развитие края, который стал для них родным. На наш взгляд, следует выделить три этапа в экономической деятельности евреев Западного Забайкалья. Первый — 60–80-е гг. прошлого века, характеризуется процессом первоначального накопления капитала. Состояния сколачивались в основном за счет торговли. Имея за плечами многовековую историю занятий торговлей, евреи, невзирая на запреты, проникали в самые удаленные уголки края, нащупывали рынок, завязывали контакты с местным населением, становились незаменимыми посредниками между отдаленными друг от друга населенными пунктами. Зажиточных людей среди них практически еще не было. Второй этап — 80-е гг. XIX в. — начало ХХ в. Ниша не только найдена, но и в значительной мере захвачена; позиции евреев в торговле и золотодобывающем промысле Забайкалья вполне устойчивы; нажитые капиталы вращаются уже и за пределами города или уезда; формируется первое поколение еврейского купечества. Третий этап — 1901–1917 гг. Для это периода характерно господство еврейского купечества на местном рынке; активизируется процесс концентрации денежных средств; создаются торговые дома. Торговые дела ведутся в Москве, Санкт-Петербурге и за границей. Капиталы начинают вкладываться в сферу производства. Продукция, выпущенная на заводах и фабриках, принадлежащих евреям, завоевывает признание за пределами региона. Евреи пополняют собой ряды известных в Забайкалье меценатов.

Причинами успешной деятельности евреев в Забайкалье следует считать отсутствие жесточайшей конкуренции, характерной для губерний "черты оседлости"; неразвитую инфраструктуру и относительные свободные ниши в структуре экономики края, а также веротерпимость и в целом доброжелательное отношение к евреям местного населения. Требования о выселении "еврейского элемента" были единичными и исходили, как правило, от неудачливых конкурентов в бизнесе. Зато сохранилось немало примеров заступничества за евреев перед властями по причине "трудолюбия их в земледелии" не только со стороны местных крестьян, но и нижних полицейских чинов.

Нам думается, объяснение успеха в делах "свойственной евреям пронырливостью", которое неоднократно приводилось на страницах печатных изданий, было бы слишком примитивно и неверно по сути. В течение столетий евреи вынуждены были заниматься преимущественно денежными делами, поскольку остальные виды деятельности были для них закрыты. В. Соловьев отмечал, что свойственное евреям умение "делать деньги" не от них пошло, не ими создано, не евреи поставили целью всей экономической деятельности наживу и обогащение*41. Они лишь усвоили преподанные обществом уроки, согласно которым именно количество денег определяет статус человека, его ценность и способности, а для евреев дополнительно — рамки гражданской свободы, которые тем шире, чем больше денежное состояние. Не их вина, что они — веками преследуемые, обладающие чрезвычайно высокой степенью адаптации, умением жить и работать в иной языковой и культурной среде — оказались способными и прилежными учениками.

1. Шмулевич М.М. Экономическое положение города Верхнеудинска в первой половине ХIX века // Вопросы краеведения Бурятии. Вып.8. Улан-Удэ, 1975. С. 147.

2. Дятлов В.И. Евреи: диаспора и "торговый народ" // Еврейский сборник. Иркутск, 1996. № 2. С. 10; Зиммель Г. Чужак // Там же. С. 16.

3. Национальный архив Республики Бурятия (НАРБ), ф. 337, оп. 1, д. 7253.

4. Там же, ф. 10, оп. 1, д. 1730.

5. Подсчитано автором по материалам НАРБ, ф. 337, оп. 1, д. 8196; оп. 2, д. 890.

6. НАРБ, ф. 10, оп. 1, д. 346, 518, 856, 1681, 1927а.

7. Там же, д.73, 431, 745, 856, 1799, 2409, 2792а.

8. Там же, д. 845.

9. Виноградов А. В дальних краях. Путевые заметки и впечатления. М., 1901. С. 156.

10. Танский М. В. Странички прошлого Улан-Удэ. Улан-Удэ, 1966. С. 19.

11. НАРБ, ф. 10, оп. 1, д. 607, л. 1.

12. Там же, д. 2100, л. 9.

13. Там же, ф. 337, оп. 1, д. 8294, л.19, 24; ф. 123, оп. 1, д. 374, л. 18; ф. 10, оп. 1, д. 2923, л. 17.

14. Там же, ф. 10, оп. 1, д. 220, 2208.

15. Там же, д. 2567а, л. 31.

16. Там же, д. 1603, л. 18, 28; д. 1620, л. 2.

17. Подсчитано по материалам Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. Т.LXXIV. Забайкальская область. СПб., 1904.

18. НАРБ, ф. 123, оп. 1, д. 425, л. 55–64.

19. Там же, ф. 337, оп. 1, д. 4209; д. 5209, л. 136; д. 7235, 7617, 7633, 7722.

20. Подсчитано по материалам НАРБ, ф. 337, оп. 2, д. 890.

21. Там же.

22. Там же, ф. 10, оп. 1, д. 2796, л. 106–110.

23.Там же, ф. 337, оп. 1, д. 7254, л. 222.

24. Раднаев Б. Э. Формирование рабочего класса в золотодобывающей промышленности Забайкалья конца ХIХ — начала ХХ вв. // Социально-экономическое развитие Бурятии ХVII — начала ХХ в. Новосибирск, 1987. С. 59.

25.Новомейский М. От Байкала до Мертвого моря. Иерусалим, 1993. С. 42.

26. Рабинович В. Ю. История еврейской общины в Иркутской губернии (ХIХ — начало ХХ вв.) // Сибирский еврейский сборник. Иркутск, 1992. № 1. С. 22.

27. НАРБ, ф. 10, оп. 1, д. 1584, л. 27; д. 1792, л. 62; ф. 123, оп. 1, д. 358, л. 16; д. 476, л. 4; ф. 337, оп. 1, д. 4209, л. 205.

28. Подсчитано по материалам НАРБ, ф. 123, оп. 1, д. 476.

29. Там же.

30. Новомейский М. Указ. соч.С. 98–101.

31. НАРБ ф. 10, оп. 1, д. 1510, л. 1.

32. Там же, ф. 409, оп. 1, д. 4, л. 3.

33.Там же, ф. 337, оп. 1, д. 8057, л. 10.

34. Там же, оп. 2, д. 890, л. 65.

35. Следует иметь в виду, что столь высокий процент во многом достигнут за счет лучшей приспособленности "еврейских" предприятий к нуждам войны, тогда как принадлежащие крупнейшим русским предпринимателям Коробейникову и Кобылкину пивоваренные заводы на время войны были закрыты.

36. Подсчитано по материалам НАРБ, ф. 10, оп. 1, д. 2745, 2874.

37. Там же, д. 2874, лл. 38–39.

38. Там же, д. 2857, л. 154.

39. Там же, д. 2759, 2792а, 2793.

40. Там же, д. 2857.

41. Соловьев В. Еврейство и христианский вопрос // Тайна Израиля. СПб., 1993. С. 78.